Стихотворения 1814 - Страница 5

"Дни, протекшие в весельи! (Пел в тоске пастух младой) Отчего, явясь мечтой, Вы, как тень, от глаз исчезли И покрылись вечной тьмой?

Ах! когда во мраке нощи, При таинственной луне, В темну сень прохладной рощи, Сладко спящей в тишине, Медленно, рука с рукою, С нежной Хлоей приходил, Кто сравниться мог со мною? Хлое был тогда я мил!

А теперь мне жизнь - могила, Белый свет душе постыл. Грустен лес, поток уныл..." Хлоя - другу изменила!... Я для милой.... уж не мил!..."

Звук исчез свирели тихой; Смолк певец - и тишина Воцарилась в роще дикой; Слышно, плещет лишь волна, И колышет повиликой Тихо-веющий зефир... Древ оставя сень густую Вдруг является Сатир. Чашу дружбы круговую Пенистым сребря вином, Рек с осклабленным лицом: "Ты уныл, ты сердцем мрачен; Посмотри ж, как сок прозрачен Блещет, осветясь луной! Выпей чашу - и душой Будешь так же чист и ясен. Верь мне: - стон в бедах напрасен. Лучше, лучше веселись, В горе с Бахусом дружись!" И пастух, взяв чашу в руки, Скоро выпил всё до дна. О могущество вина! Вдруг сокрылись скорби, муки, Мрак душевный вмиг исчез! Лишь фиял к устам поднес, Всё мгновенно пременилось, Вся природа оживилась, Счастлив юноша в мечтах! Выпив чашу золотую, Наливает он другую; Пьет уж третью.... но в глазах Вид окрестный потемнился И несчастный.... утомился. Томну голову склоня, "Научи, Сатир, меня, Говорит пастух со вздохом, Как могу бороться с роком? Как могу счастливым быть? Я не в силах вечно пить". - "Слушай, юноша любезный, Вот тебе совет полезный: Миг блаженства век лови; Помни дружбы наставленья: Без вина здесь нет веселья, Нет и счастья без любви; Так поди ж теперь с похмелья С Купидоном помирись; Позабудь его обиды И в объятиях Дориды Снова счастьем насладись!"

ЛАИСА ВЕНЕРЕ, ПОСВЯЩАЯ ЕЙ СВОЕ ЗЕРКАЛО.

Вот зеркало мое - прими его, Киприда! Богиня красоты прекрасна будет ввек, Седого времени не страшна ей обида:

Она - не смертный человек;

Но я, покорствуя судьбине, Не в силах зреть себя в прозрачности стекла

Ни той, которой я была,

Ни той, которой ныне.

К НАТАШЕ.

Вянет, вянет лето красно; Улетают ясны дни; Стелется туман ненастный Ночи в дремлющей тени; Опустели злачны нивы, Хладен ручеек игривый; Лес кудрявый поседел; Свод небесный побледнел.

Свет-Наташа! где ты ныне? Что никто тебя не зрит? Иль не хочешь час единый С другом сердца разделить? Ни над озером волнистым, Ни под кровом лип душистым Ранней - позднею порой Не встречаюсь я с тобой.

Скоро, скоро холод зимный Рощу, поле посетит; Огонек в лачужке дымной Скоро ярко заблестит; Не увижу я прелестной И, как чижик в клетке тесной, Дома буду горевать И Наташу вспоминать.

ПИРУЮЩИЕ СТУДЕНТЫ.

Друзья! досужный час настал;

Все тихо, всё в покое; Скорее скатерть и бокал!

Сюда вино златое! Шипи, шампанское, в стекле.

Друзья! почто же с Кантон Сенека, Тацит на столе,

Фольянт над фолиантом? Под стол холодных мудрецов,

Мы полем овладеем; Под стол ученых дураков!

Без них мы пить умеем.

Ужели трезвого найдем

За скатертью студента? На всякой случай изберем

Скорее президента. В награду пьяным - он нальет

И пунш, и грог душистый, А вам, спартанцы, поднесет

Воды в стакане чистой! Апостол неги и прохлад,

Мой добрый Галич, vale! Ты Эпикуров младший брат,

Душа твоя в бокале. Главу венками убери,

Будь нашим президентом, И станут самые цари

Завидовать студентам.

Дай руку, Дельвиг! что ты спишь?

Проснись, ленивец сонный Ты не под кафедрой сидишь,

Латынью усыпленный. Взгляни: здесь круг твоих друзей;

Бутыль вином налита, За здравье нашей Музы пей,

Парнасской волокита. Остряк любезный! по рукам!

Полней бокал досуга! И вылей сотню эпиграмм

На недруга и друга.

А ты, красавец молодой,

Сиятельный повеса! Ты будешь Вакха жрец лихой,

На проччее - завеса! Хотя студент, хотя я пьян.

Но скромность почитаю; Придвинь же пенистый стакан,

На брань благословляю.

Товарищ милый, друг прямой,

Тряхнем рукою руку, Оставим в чаше круговой

Педантам сродну скуку: Не в первый раз мы вместе пьем,

Нередко и бранимся, Но чашу дружества нальем

И тотчас помиримся.

А ты, который с детских лет

Одним весельем дышешь, Забавный, право, ты поэт.

Хоть плохо басни пишешь; С тобой тасуюсь без чинов,

Люблю тебя душою, Наполни кружку до краев,

Рассудок! бог с тобою!

А ты, повеса из повес,

На шалости рожденный, Удалый хват, головорез,

Приятель задушевный, Бутылки, рюмки разобьем

За здравие Платова, В козачью шапку пунш нальем

И пить давайте снова!..

Приближься, милый наш певец,

Любимый Аполлоном! Воспой властителя сердец

Гитары тихим звоном. Как сладостно в стесненну грудь

Томленье звуков льется!.. Но мне ли страстью воздохнуть?

Нет! пьяный лишь смеется!

Не лучше ль, Роде записной,

В честь Вакховой станицы Теперь скрыпеть тебе струной

Расстроенной скрыпицы? Запойте хором, господа,

Нет нужды, что нескладно; Охрипли? - это не беда:

Для пьяных всё ведь ладно!

Но что?... я вижу всё вдвоем:

Двоится штоф с араком; Вся комната пошла кругом;

Покрылись очи мраком... Где вы, товарищи? где я?

Скажите, Вакха ради... Вы дремлете, мои друзья,

Склонившись на тетради... Писатель за свои грехи!

Ты с виду всех трезвее; Вильгельм, прочти свои стихи,

Чтоб мне заснуть скорее.

БОВА.

(ОТРЫВОК ИЗ ПОЭМЫ).

Часто, часто я беседовал С болтуном страны Эллинския И не смел осиплым голосом С Шапеленом и с Рифматовым Воспевать героев севера. Несравненного Виргилия Я читал и перечитывал, Не стараясь подражать ему В нежных чувствах и гармонии. Разбирал я немца Клопштока И не мог понять премудрого! Не хотел я воспевать, как он; Я хочу, чтоб меня поняли Все от мала до великого. За Мильтоном и Камоэнсом Опасался я без крил парить; Не дерзал в стихах бессмысленных Херувимов жарить пушками, С сатаною обитать в раю, Иль святую богородицу Вместе славить с Афродитою. Не бывал я греховодником! Но вчера, в архивах рояся, Отыскал я книжку славную, Золотую, незабвенную, Катехизис остроумия, Словом: Жанну Орлеанскую Прочитал, - и в восхищении Про Бову пою царевича.